03.07.2011 в 00:41
360 слов.
видимо чисто для себя
читать дальшеАзазель любил тишину. Сладкую тишину после шумной драки, когда можно расслабится и получать удовольствие от бездействия.
После бешеной скачки, полной крови, адреналина и смерти даже банальный бутерброд кажется вкуснее всего на свете. И дальше по возрастанию удовольствия - хорошая еда, хороший секс и тишина. Сейчас в его постели не случайная шлюха, которая пахла бы ужасом и любопытством, что добавляет тишине еще несколько баллов по его личной шкале.
Риптайд спит и Азазель сколько угодно может наслаждаться своей тишиной, еще пахнущей сексом, контрастом темных волос на светлой подушки или, допустим чужим профилем. Почему бы и нет, ему нравятся наслаждаться эстетичными и красивыми вещами. Тем, что не похоже на него самого, а Риптайд не похож на него на столько, на сколько только возможно.
Наверняка, в одном из своих белых костюмах, спускающегося на потоках ветра его могли принять за ангела. И уж точно ему, пусть даже не слишком разговорчивому, легко было снять почти любую девицу. Или не девицу, если знать места, и Риптайд, судя по всему, их знал.
Азазель запускает хвост в чужие волосы, только чтобы полюбоваться контрастом. Красное и черное - его любимое сочетание. И, хотя он ненавидит ангелов, ему нравится эта тишина, которая пахнет Риптайдом несколько больше, чем тишина с другим запахом. Пусть даже это несколько не разумно. Нет.
Но он плохо помнит когда последний раз он трахался, не чувствуя, что насилует. Давно, очень давно, потому что люди давно перестали верить в дьявола и устраивать оргии при свете луны. Да и тогда...
У его соратников просто нет таких проблем. У Шоу достаточно власти, Эмма словно рождалась, чтобы быть привлекательной, и Риптайд. Кому не понравится знойный латиноамериканец в дорогом, хорошо сшитом костюме.
- Сколько у тебя таких было до меня? - шепчет Азазель по-русски, на случай, если Янош не спит. Русского Риптайд не знает. Пока Шоу не приказал, пока Эмма об этом не позаботилась, можно спрашивать шепотом "сколько до меня? сколько до Шоу? сколько до тех пор, пока ты не начал убивать тех, кто тебе не по вкусу?"
Риптайд спит.
Азазель любит тишину, и как тот спит. Простые удовольствия, которые он вместо человеческих душ, пока шум завтрашнего дня крадется к ним, как убийца, подосланный Чеярафимами. У него есть вечность и еще несколько минут.
URL комментариявидимо чисто для себя
читать дальшеАзазель любил тишину. Сладкую тишину после шумной драки, когда можно расслабится и получать удовольствие от бездействия.
После бешеной скачки, полной крови, адреналина и смерти даже банальный бутерброд кажется вкуснее всего на свете. И дальше по возрастанию удовольствия - хорошая еда, хороший секс и тишина. Сейчас в его постели не случайная шлюха, которая пахла бы ужасом и любопытством, что добавляет тишине еще несколько баллов по его личной шкале.
Риптайд спит и Азазель сколько угодно может наслаждаться своей тишиной, еще пахнущей сексом, контрастом темных волос на светлой подушки или, допустим чужим профилем. Почему бы и нет, ему нравятся наслаждаться эстетичными и красивыми вещами. Тем, что не похоже на него самого, а Риптайд не похож на него на столько, на сколько только возможно.
Наверняка, в одном из своих белых костюмах, спускающегося на потоках ветра его могли принять за ангела. И уж точно ему, пусть даже не слишком разговорчивому, легко было снять почти любую девицу. Или не девицу, если знать места, и Риптайд, судя по всему, их знал.
Азазель запускает хвост в чужие волосы, только чтобы полюбоваться контрастом. Красное и черное - его любимое сочетание. И, хотя он ненавидит ангелов, ему нравится эта тишина, которая пахнет Риптайдом несколько больше, чем тишина с другим запахом. Пусть даже это несколько не разумно. Нет.
Но он плохо помнит когда последний раз он трахался, не чувствуя, что насилует. Давно, очень давно, потому что люди давно перестали верить в дьявола и устраивать оргии при свете луны. Да и тогда...
У его соратников просто нет таких проблем. У Шоу достаточно власти, Эмма словно рождалась, чтобы быть привлекательной, и Риптайд. Кому не понравится знойный латиноамериканец в дорогом, хорошо сшитом костюме.
- Сколько у тебя таких было до меня? - шепчет Азазель по-русски, на случай, если Янош не спит. Русского Риптайд не знает. Пока Шоу не приказал, пока Эмма об этом не позаботилась, можно спрашивать шепотом "сколько до меня? сколько до Шоу? сколько до тех пор, пока ты не начал убивать тех, кто тебе не по вкусу?"
Риптайд спит.
Азазель любит тишину, и как тот спит. Простые удовольствия, которые он вместо человеческих душ, пока шум завтрашнего дня крадется к ним, как убийца, подосланный Чеярафимами. У него есть вечность и еще несколько минут.